Иван Волосюк

 

* * *

Давай о смерти ни гугу,

кто был не прав – война поправит,

мой голос внутренний картавит,

и я по снегу, как могу,

иду домой.

 

Но медленней ползёт улитка,

чем я (во сне) туда иду.

Что, если это не молитва,

а так – губами шевелю,

о, ангел мой?

 

Хоть стены там тепла не держат,

есть только стулья и кровать…

Из человека выпал стержень,

и больше нечего ломать.

 

 

* * *

Зови меня домой голодного, босого,

кричи до хрипоты, а всё-таки зови!

Мне снилось, что парад планет не согласован,

Венеру бьёт ОМОН, а Марс лежит в крови.

 

На кухне газ горит – мирок из песни Цоя,

а где-то Южный Крест, Корма и Паруса.

«Сынок, иди домой, она того не стоит», –

но я всю жизнь отдам за эти полчаса.

 

Я должен угадать полуночные знаки:

над шахтой «Чигари» звезда ползёт впотьмах,

а где-то пацанов бросают в автозаки,

но я не при делах, опять не при делах.